Даугавпилсское Высшее Военное Авиационное Инженерное Училище

ДВВАИУ.net 2004-2022

Значение синуса в военное время может достигать четырех и даже пяти!

Font Size

SCREEN

Cpanel
Добро пожаловать, Гость
Логин: Пароль: Запомнить меня

ТЕМА: О жизни

О жизни 10 года 3 мес. назад #34808

  • Maikl
  • Maikl аватар
  • Вне сайта
  • ДВВАИУ`шникЪ
  • Сообщений: 2313
  • Спасибо получено 1862
РАЗРУШЕНИЕ ЭСТЕТИКИ

Утром после работы я доехал на электричке до Фрязево, Маршрутки не было, до Ногинска стоял старенький большой автобус, со всеми льготами, я залез в него и начал дремать на одном из сидений. Сзади сидела девушка, она передала по сиденьям деньги за проезд водителю. Водитель, как в старые добрые советские времена, откручивал билеты от рулончиков и за проезд до Ногинска выдавал больше десяти билетиков разноцветной кучей. Автобус тронулся, и за окном замелькали серые поселковые пейзажи. Впереди сидящий мужик передал мне из своей руки эту помятую кучку для девушки. Я растопырил руку пошире, чтобы поймать сдачу, если она там окажется, но билеты были без сдачи, и я развернул руку назад, как смог, сидя, не поворачиваясь. Я хотел спать, и вообще эта передача билетов в автобусах мне никогда не нравилась, и я всегда старался от нее "уклониться".
Я держал руку секунд десять. Билеты никто не забирал. Я встал, повернулся к девушке и сказал, - Возьмите билеты.
Такие мятые! - воскликнула она округлив глаза, и билеты не взяла.
Теперь глаза округлил я. Но сдержался, положил мятую кучку билетов на свободное кресло рядом с ней и сел. Я кипел от возмущения. Эта фройлен села в автобус с пенсионерами с социальными картами и решила, что для нее будут бережно, двумя пальчиками, передавать бумажки до двенадцатого ряда автобуса, а в конце сдуют с них пальцу и пожелают ей приятной поездки.
Шла бы к водителю сама, возмущенно думал я, проход свободный...
Автобус ехал. И вдруг я понял, что не прав! Не правы мы, грубые, неуклюжие мужики, передавшие ей измятые билеты. Мы нарушили ее внутренний, прекрасный, возвышенный мир, в котором и мятые, ненужные билеты - трагедия. Ее мир не принимает любых некрасивых форм. И она выразила гневный протест эстета. Она отказалась прикоснуться к искаженным формам. Она преподала мужчинам урок отношения к женщине!
Мне захотелось извиниться! Мне захотелось купить для нее новые билеты, и бережно передать ей со словами, - Возьмите пожалуйста!
Мне захотелось подсесть к ней и поговорить о восприятии прекрасного...
Но мое лицо отражало тот неизгладимый отпечаток возраста, при котором извинение и предложение разговора молодой девушке выглядело нелепо и глупо.
Автобус остановился в Электростали. Девушка вышла. На ее билеты села толстая бабулька, своим задом окончательно сломавшая тот мир, в который я невольно заглянул. Стало грустно. Я задремал...
Дома посмотрел "Разрушение эстетики" Д.Писарева. Ничего не понял. Нет, понял , что я больше понял в атобусе...



СОБАЧИЙ ВЫБОР

Жена, перебрав из справочника все клички на букву К, назвала его Кейс. Это был черно-белый кобель из породы русских спаниелей, принесенный в квартиру в зимней военной шапке, в которой ему было даже просторно. У него были удивительные черно-черные, волнистые, длинные ушки, до них все время хотелось дотронуться, держать в руках и не отпускать. Охотничьи гены проникли глубоко. Кейс легко передвигался в траве на высоких лапах, и также легко и быстро плавал в море. На прогулках он бежал впереди, метров за пятьдесят, садился и поджидал хозяев.
В два года его попросили в женихи к невесте, посадили в машину и увезли в Ванино. Вернули через три дня, разочарованно сообщив, что к благородной невесте, он как кобель, не проявил никакого внимания, и даже не предпринял попыток познакомиться. Невеста осталась в собачьих слезах, и жених был возвращен с нелестным отзывом.
Через несколько дней Кейс не дождался меня у магазина. Он пропал. Я облазил весь поселок, его не было. Дома началась паника. Мы распечатали объявление, - Пропала собака! .
Через три дня я его нашел на окраине поселка. Он лежал в траве с маленькой облезлой дворняжкой. Он не хотел ее бросать, и только мои угрожающие призывы заставили его нехотя подчиниться и подойти.
Я тащил его за шиворот домой, я кричал, -Скотина! На кого ты нас променял! Ты связался с бродяжкой, с уличной проституткой, с которой не слезают десять поселковых кобелей. Тебя, негодяя, отвезли к невесте с родословной, накупаной и нашампуненой, а ты, мерзавец, к ней даже не подошел, ты ее даже не понюхал.
Ты три дня нюхал и лизал эту блохастую, подзаборную сучку. Ты, русский спаниель, связался с дворнягой!
Поселок маленький, тебя видели с ней наши знакомые, что мы им скажем. Ты нас опозорил!
Я шлепну тебя дома по твоему собачьему заду свернутой газетой, которую ты так не любишь, я натреплю тебе ухо.
Мы клеили объявления. мы волновались и переживали, а ты, скотина, развлекался! Что ты в ней нашел, в облезлой уличной бродяге. Влюбленный! Ты бросил дом, хозяев!
Может тебя вышвырнуть к ней назад и забыть, и ты будешь лазить с голодной стаей по помойкам.
Что тебе не хватало?
Запомни, что твоя собачья любовь только по телефону, по вызову, к организованным, обустроенным, обеспеченным невестам с приличными хозяевами Такая твоя собачья любовь по породе. Ты не имеешь права делать выбор!
За тебя его сделают другие. Тебе понятно или нет кобелячья твоя морда!
Хорошо, что тебе за три дня не отгрызли твои собачьи яйца, и я бы не стал тебе оказывать помощь, раз ты променял меня за них.
Я поливал его в ванной из душа, он пытался выпрыгнуть.
Нет,- Негодяй, сиди, - приговаривал я, намыливая собачий шампунь. За удовольствия надо платить!
Я еще заколю тебе укол у ветеринара за твои собачьи похождения, развратник!.
Что я скажу детям о твоих поганых связях?
Он молчал. Он подчинился. Но в его глазах не было раскаяния.. В них остался какой-то гордый взгляд успешного кобеля, знающего себе цену.


ОПЕРАЦИЯ «ГНЕЗДО»

Густая крона березы, распускающаяся из двух разветвленных стволов, закрывает каждую весну окна моей квартиры на четвертом этаже. С весны до осени из окна открывается удивительный, белоствольный, березовый мир, заполненный щебетанием птиц. На свисающих под тяжестью листьев ветках, глаза отдыхают от завораживающей зелени, которая к середине лета становится все гуще и гуще.
Я всегда жду весну, когда береза закроет меня от окружающего мира: соседних домов, дороги, машин… и заполнит окна живыми зелеными гирляндами.
Но этой весной, под окнами появились соседи – две здоровенные черные вороны свили на самой макушке дерева, на уровне седьмого этажа гнездо. С самого утра, с первыми лучами солнца, на березе началась другая жизнь, заполненная громким карканьем ворон. К семейной паре прилетали гости, и вид этой шумной, черной, разбойной компании, раскачивающейся на ветках, меня просто убивал. В этой стае царили свои воровские законы. На сидящую в гнезде самку залез, как я понял, чужак. «Муж» бросился на защиту семьи. Над гнездом началась драка…
Карканье воронья ежедневно заполняло квартиру. Надо было что-то делать. Я решил гнездо сносить.
Семья мои намерения не поддержала. Опасались, что вороны уже сидят на яйцах. Вороны очень злопамятные, запоминают обидчиков, мстят. И сама ворона птица нехорошая, связанная с несчастьями в жизни человека. И как снести гнездо, крепко сложенное на самых тонких верхних ветках на серьезной высоте.
Я высказал свои доводы. Я в квартире поселился раньше, с документами. А эти воры захватили березу нагло, без документов, прогнав всех мелких жильцов. Кто их приглашал? Кто их звал?
Вокруг города стоят леса, в городском парке высоченные сосны, руками не обхватишь. Пусть вьют гнездо там, деревьев много. Я не желаю, я не хочу жить с такими соседями, нагоняющими в квартиру черную тоску. Я не хочу видеть из окна этих каркающих, черных птиц.
Гнев и возмущение кипели в моей груди, поднимаясь к голове, в которой начинал бить набат, - Разбить! Порвать! Снести!
Меня уже не пугала ни высота березы, ни гладкий ствол, ни тонкие верхние ветки.
Операция «Гнездо» началась в сумерках, когда каркающая компания успокоилась в гнезде.
Я вышел из дома в камуфляже, с веревкой и топором. Дело предстояло нешуточное. Я запрокинул голову. Гнездо покачивалось между шестым и седьмым этажом.
Мой план был продуман. Но он был опасен не только для ворон, он был опасен и для меня. Закончить жизнь полетом с березы под торжествующее карканье воронья, - нет, эту мысль я прогонял из головы. Но она не уходила, она присутствовала, она сидела черной занозой. И только кипящая злость заталкивала ее в глубь, гасила и двигала меня вперед, вверх, решительно звала к победе.
Влезть на березу до седьмого этажа было невозможно. Надо было ликвидировать преимущество ворон в высоте, и я решил вопрос. Длинный, пятиметровый шест с рогатиной на конце был обвязан веревкой. Распуская веревку, я полез по дереву вверх. Ободрав ноги, выполз на уровень пятого этажа. Стемнело, береза покачивалась, и смотреть вниз мне не хотелось. Было тихо. В доме зажглись окна, соседка на третьем этаже возилась у плиты, и я с трудом мог представить ее вид, если бы она увидела меня, висящим напротив ее окна.
Вороны в гнезде спали, на макушке березы они были уверены в полной безопасности.
Прицепившись к стволу, я подтянул вверх веревкой шест. Главное удалось. Теперь, протягивая шест рогатиной вверх, я достал гнездо снизу. Первые удары всполошили жильцов.
Вороны взлетели, и ворон, сделав крутой разворот, напал на меня. Размах крыльев в наступающей темноте мне показался метровым. Я секанул шестом, он увернулся и понял, что враг силен и опасен, и кроме гнезда он может лишиться собственной шеи.
Покружив с криками над березой, вороны скрылись. Я добивал гнездо. На меня летело всякое дерьмо, но я бил, бил снизу шестом. Гнездо рассыпалось. От него не осталось «следа».
Я сбросил шест вниз. Операция «Гнездо» завершилась. Спускался уже в полной темноте.
Утром дочка удивленно воскликнула, - Где гнездо?
Я сказал, что по решению военного трибунала, за совершенные на березе преступления, вороны выселены вместе с гнездом и пожитками. Посмотрев на место между шестым и седьмым этажом, где висело гнездо, дочка сказала, - Трибунал был по образцу 1937 года, но высота решения трибунала уравняла шансы обвинения и обвиняемых.
Щебет птиц снова заполнил квартиру. Этот щебет слился со щебетом попугайчиков из лоджии.
Вороны не вернулись.


МЕСТЬ

В подъезде нассали, на первом этаже. И не то, чтобы это было удивительно, это было возмутительно, потому что нассали в только что отремонтированном подъезде. Кто это сделал, знала одна собака Марта, живущая на первом этаже под лестницей. Но Марта молчала. Она давно была приучена молчать, с тех пор, как люди в спецодежде поймали и увезли ее дружка, Кузьму.
Марта не реагировала ни на забредающих в подъезд пьяных забулдыг, ни на стайками сидящих на лестничных ступеньках подростков, оставляющих после себя окурки и банки из под пива.
Дом явно не тянул на дом образцовой культуры быта. Не смотря на бдительность бабушек, дежуривших у подъезда днем и Марту, "враги" проникали внутрь и гадили. О сколько нужных дел может сделать русский человек, опускаясь в лифте с двенадцатого этажа на первый. Он успевает похмелиться пивком, покурить и даже перекусить. И все "отходы производства" оставить в лифте, как память о себе. И подросток непременно напишет маркером на стенке кабины волнующие его душу слова и прожжет зажигалкой пластиковый лист, закрывающий рекламу.
И вот, после ремонта, лужа мочи, дающая неповторимый, специфический аромат. Кто сделал, свой или чужой. Полной уверенности не было.
Прошли те времена когда я рос в "хрущевке"-пятиэтажке и мы знали весь подъезд, и тетю Нину, и тетю Симу, и тетю Валю, и дядю Сашу с пятого этажа. Мы знали каждый "чих" соседей за стенкой, это было нормально, обыденно и и мало кого удивляло. И чужак, зашедший в подъезд, вызывал всеобщее внимание. А женщины, сидящие на лавочке у подъезда, сплетнями добавляли приправ в пыхтящий подъездный котел.
В этой открытости личной жизни было что-то из жизни в коммуналках, из которых люди переехали в отдельныет квартиры и уже не могли жить, не общаясь друг с другом. Отдельные квартиры в коммунальной стране. Было в той общинной жизни что-то, что западало в душу на всю жизнь. "Ах как хочется вернуться. ах как хочется ворваться, в городок. На нашу улицу..." И добрейший алкаш с третьего этажа дядя Дима, вновь будет целовать бабушке руки и просить, -Бабушка, милая, два рубля, взаймы, до понедельника, ради бога, ради бога, я верну... И никогда во время долг не возвращавший. И сосед, дядя Коля, запустит в квартиру отряд мальчишек с баночками для рыбок, и откроет им удивительное, яркое подводное зрелище из десяти аквариумов.
Пришли другие времена. Теперь квартира - частная собственность, собственники знают ее стоимость, она меняется, она растет, наполняя сердца радостью растущего богатства. И давно-давно, как то естественно быстро прошел переход от деревянных входных дверей к металлическим.
И уже нет на моей лестничной площадке тети Симы и тети Вали. К подъезду подъезжаю машины доставки, и грузчики, пыхтя затаскивают на этажи тяжелые картонныет упаковки. Хлопок двери и тишина. Все в крепостях, с доступом только для близких родственников, а дальние уже редкие гости.
И я не знаю, что творится на двенадцатом этаже, я не знаю как зовут соседей по этажу, я знаю только их лица, которые вижу редко, и мы не здороваемся.
И самое главное, мне не интересно, кто они, чем занимаются, откуда у них дорогие иномарки под окнами. Это странное отсутствие интереса, совсем.
Живем, друг другу не мешаем. Все знают только Марту, ей говорят "Привет" и если не спешат, гладят.
Лишь лестница и лифт отданы в общественную собственность. И ее не берегли.
Лужа меня "ударила", кто - свой - чужой? Марта молчит. А я знал, что въеду по морде и своему и чужому. Не по лицу, по морде, раз сделал такое.
Вполне возможно, что лицо могли разбить и мне. Но это было бы по-нашему, по-русски, и я очень хотел его увидеть.
Бить было некого. Он лежал на лестнице между вторым и третьим этажом. Мужик, типичный работяга, был в полной отключке. Рядом с ним, на лестничной ступеньке стояла недопитая бутылка водки. Вот русский человек, нажрался, нассал и тут же лег.
Ненависть к лежащему пропала, потому что свой, русский, но неорганизованный. И возможно сосед с верхних этажей, не дополз до дома после получки.
Но помочь этому козлику было необходимо. На улице около нуля. Я налил в двухлитровую пластиковую бутылку холодной воды и вылил ему за воротник.
Вода ушла хорошо, как клизма, так как он лежал на ступенькак головой вверх. Реакции не было никакой. Но я знал - реакция будет, холодная вода в нижнем белье - разбудит. Остаток водки за шиворот выливать не стал, это уже было бы по отношению к нему преступлением.
Он лежал, а я пошел в магазин. Когда вернулся, лестница была чистая. Все таки зассанец был чужой. Больше я его в подъезде не встречал.


Я РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА

Там за стеной, за стеночкою, за перегородочкой
Соседушка с соседушкою баловались водочкой.
Все жили вровень, скромно так: система коридорная,
На тридцать восемь комнаток всего одна уборная.
В.Высоцкий


КУПАНИЕ С ЛЕНЬКОЙ БРЕЖНЕВЫМ

Я сидел в корыте, в горячей мыльной воде, в огромной общей кухне, в которой стояло две газовых плиты и семь столов на семь комнат. В этой кухне текла, шумела, кипела коммунальная жизнь советская. Корыто было цинковое, большое, емкое, в нем мама стирала на стиральной доске. Она терла, терла об эту доску грязные вещи, а сейчас терла меня, а я не хотел тереться об жесткую мочалку. Я переливал воду из своего корыта маленькой кружкой соседу - Леньке Брежневу. Он сидел в таком же корыте рядом и его терла его мама, Аня. Были мы с Ленькой соседями по маленьким комнатам, были мы одного возраста, и были оба без отцов. Про Ленькиного отца я ничего не слышал. А мой был капитан с "объекта". "Объектом" в Ефремове называли военный аэродром, до которого с автостанции ходил автобус Ефремов - совхоз XII лет Октября.Я тогда не знал, что все эти названия были для режима секретности До этого совхоза по утрам набивался целый автобус офицеров в кителях с синими петлицами и в синих фуражках с кокардами. А по ночам над городом ревели самолеты.
Под гул этих самолетов я и родился с маминой фамилией, а когда пошел, отец перевелся в Правдинск, на другой "объект", а нас с мамой не взял.
Была зима и корыто заливали горячей водой из батареи. А Ленька лил воду из своего корыта мне. На кухне было жарко от горящих газовых комфорок, и горячий пар от воды поднимался к потолку. А мы сидели в корытах, красные, и лили друг другу воду, пока мамы не обливали нас теплой, чистой водой, заворачивали в большие полотенца и уносили в комнаты. И в этом полотенце, в маминых руках было так тепло, так хорошо, и жизнь была беззаботной и чудесной. В маленькой комнате я засыпал под бабушкины сказки и не слышал, что ночью вызывали милицию. В самой дальней комнате по коридору жила еще одна молодая тетя - Таня. Что у нее было со слухом, я не знал, но звали ее Танька-глухая. Работала она где-то в столовой, днем ее было не слышно и не видно, но по ночам к ней приходили мужчины. Бабушка их звала тюремщиками.
И ночью, за закрытой дверью, Таньку начинали бить. Она орала , - Помогите! Вызывали милицию, как не знаю, телефона не было. Приезжала милиция, выламывала дверь в ее комнату и уводила обидчика. А через неделю все повторялось...
Осенью на кухне квасили капусту, ее терли на деревянной доске с ножом посредине, и она ссыпалась, мелкая, в деревянную бочку, а в середину бочки бабушкам ложила большое яблоко. Бочку вытаскивали в подвал, он был прямо под домом, и укладывали на капусту гнет, тяжелый, промытый камень. Как квасили капусту я помню, а как я ее ел не помню.
А в первый класс я пошел из другой квартиры, отдельной, двухкомнатной. Мама сияла от счастья, водила меня по ней, показывала большущую ванну, а мне больше всего понравилась кладовка. В ней были деревянные полки, я залез на самую верхнюю, устроил там штаб и просидел полдня.


ОН ХОЛОДНЫЙ

В нашем третьем "В" классе утонул Вовка Селезнев. На окраине микрорайона был пруд. Пруд был нехороший, страшный. В двух метрах от берега в нем были обрывы и ямы. Я пруда боялся. А Вовкин дом стоял прямо напротив пруда. и Вовка его не боялся Для пацанов из его дома пруд был местом гуляния и игр. И Вовка утонул. Его нашли и положили в гроб.
И весь наш 3 "В" класс пришел его хоронить. Гроб поставили на табуретки возле дома, а мы стояли с венками вокруг. Учительница, Валентина Ивановна и девчонки плакали, а я не плакал. Я стоял возле гроба, вплотную, смотрел на Вовку. Он был посиневший. Я потрогал пальцем его руку. Холод мертвого тела "обжег" мой палец. Я понял, что Вовка холодный.
Прямо за мной стоял его отец. Он тихо сказал, - Вовка! Вовка! Для чего ты собрал столько народа.


АЛКОГОЛИКИ ИЗ 4-ГО "В"

В 4-ом классе к нам приехала студентка - практикантка из педагогического института. Она вела уроки, а Валентина Ивановна сидела на задней парте. Студентка оживила внеклассную работу, начались конкурсы, викторины, культпоходы. Нам она понравилась. Активу класса она поручила оформить стенгазету. Решили оформлять стенгазету у меня дома. Учились мы во вторую смену, и утром ко мне пришли отличник Колька Чурсин, отличник Сашка Миненков, отличница Райка Лаврищева. Последним пришел еще один активист, не отличник, Сашка Царьков. Вместо красок, Сашка Царьков принес початую бутылку водки, из дома, из холодильника. Папа и мама Сашки были врачи. Но как рассказывал Г.Хазанов, изображая домашнего попугая и обращаясь к родителям, - Вот Вы врач! А сынок у Вас курит, курит...
Сашка был из этой оперы. И принес он водку неожиданно и никого не предупреждая.
Актив решил попробовать. Я принес стаканчик и мы выпили по глотку. Сашка Миненков выпил глоток из горлышка. А Райка пить не стала. Газету мы нарисовали, написали заметки и ребята разошлись по домам, а потом в школу.
После третьего урока в класс влетел отец Сашки Царькова. Он позвал Валентину Ивановну, вытащил Сашку и я понял, что нам конец. Отец в обед заметил в холодильнике, что в бутылке водки стало на 50г. меньше и примчался в школу.
Он сказал в классе, что поедет в ГОРОНО. Я не знал, что такое ГОРОНО, но мне стало страшно от этого слова, от него повеяло какой-то неизвестной жутью. После уроков нас поставили перед классом. Мы стояли в красных галстуках и ревели. Валентина Ивановна была в ужасе, она нас ругала, ругала, ругала, и я уже ничего не понимал и не слышал, у меня все смешалось со слезами, я боялся. что после разбора повезут в это страшное ГОРОНО. А больше всех досталось Сашке Миненкову, за то, что выпил из горлышка, алкоголик. Было так плохо, так стыдно, так противно.
И пожалел нас лишь один добрый человек, студентка-практикантка. Она в конце сказала, что верит, что мы будем хорошими пионерами, что мы исправимся, а мы ревели, а она гладила нас по головам.



ВСТРЕЧА

Ранняя утренняя электричка спала. Ехавшие в ней люди спали сидя в неудобных позах, периодически просыпаясь от тряски и шума, и снова погружаясь в этот рваный, тяжелый сон, который не давал легкости. Сон был вымученный, вынужденный, он создавал в вагоне общую тоскливую картину из незапоминающихся, уставших лиц.
За окнами было холодно, утренний мороз пробирал стоящих на платформах пассажиров до костей, и они спешили протолкнуться в теплые вагоны, где присев сразу закрывали глаза и засыпали. Было странно, что люди устали еще не доехав до работы и это было неправильно. Люди в половину шестого утра ехали на неправильную работу вдали от дома. Но за эту работу в Москве платили, размер оплаты был не в пользу мест, где люди проживали, и они ехали в проваливающейся дремоте, постепенно заполняя телами проходы в электричке. Они сбивались в вагоне в общую, скученную, слипшуюся массу, в которой растворялась индивидуальность и все были одного серого цвета. Покачивающиеся в проходах смотрели на сидящих, и в их глазах не было зависти, была одна общая усталость от ожидания своей остановки.
Я спал на уютном месте, прислонившись головой к окну. В отличие от большинства окружающих, я спал после ночной работы и мой сон был более крепкий, потому что спешить мне было некуда. Мысль о предстоящих двух свободных, домашних днях приятно расслабляла уставшее тело.
Проснулся я от тишины. Электричка стояла. С опустевшей платформы, в ярком свете фонаря, прямо напротив окна вагона на меня «смотрел» закоченевший труп. Он лежал на боку, с виду не бомж, обычный мужик под шестьдесят. Его мертвое белое лицо и открытые глаза меня не удивили, меня удивило то, что именно мое вагонное окно в полшестого утра оказалось прямо напротив него и то, что я проснулся в тишине. Тишина была мгновенная, секундная, она прервалась громким объявлением, - Осторожно! Двери закрываются! Следующая остановка…
Я подумал, что для нас с ним закрылись разные двери, его двери закрылись навсегда, а я еще барахтаюсь в этом бурлящем людском потоке, до конца не осознавая как тонка нить под названием жизнь и как неожиданно легко она обрывается.
Электричка поехала, мертвый остался лежать один, на освещенной платформе, в морозной тишине, и вагоне никто не крикнул по громкой машинисту, -«Человек за бортом…» А умерший смотрел на проходящие вагоны стеклянными глазницами, провожая уставших, невыспавшихся людей, и как бы напоминания им, чтобы не спешили, не торопились. «Посмотрите на меня, я уже приехал!»
А я уснул под стук колес, я с ним не согласился.
Надо спешить, пока есть силы!


ПЯТЬДЕСЯТ ДВА РУБЛЯ

Вечерняя электричка из Москвы встала в Электростали. Стоянка затягивалась, темнело, а динамики в вагонах молчали. Наконец, машинист объявил, что стоим из-за неисправности пути, когда поедем, информации нет. Народ заволновался, стал выходить из вагонов, и вскоре на автобусной платформе, напротив вокзала, собралась приличная толпа, которая решила добираться до Ногинска автобусом. Зрелище было для этого времени, в половине десятого, невиданное, и к остановке стали подлетать маршрутки, но все они оказались не по маршруту. А на предложение ехать в Ногинск, водители качали головой. Вон оказывается у них как строго, нельзя уйти с маршрута. Расписание движения автобуса №20, до Ногинска, прилепленное к столбу, было оборвано на самом нужном месте, выходные, вечер. А интернет показывал неутешительное, до последнего автобуса оставалось больше сорока минут. Люди смотрели на оставленную электричку, и не знали, правильно ли поступили, вдруг пойдет. А добежать обратно уже не успеешь. Неожиданно. на площадь перед платформой влетел большой автобус №20, вне расписания, уместились в него все, и набитый битком двадцатый номер заколесил по улицам Электростали. Пожилая кондуктор начала торопливо "обилечивать", выбивая желающим из кассового аппарата билеты. Было тесновато, но люди двигались в нужном им направлении, и это было главное, что их сейчас "объединяло".
Женский голос, громко спросил, - А почему билет стоит 52 рубля? Был же 48? Кондуктор, - Женщина! С 30 мая - 52 рубля. Женский голос, - Безобразие, куда мы так приедем, с такими ценами? Кондуктор, женщина, я билеты не рисую, видите аппарат пробивает 52 рубля.
Голос, - Спасибо губернатору!
Другой голос, - Губернатор в атобусах не ездит. Но заботливый!
Голос, - О ком заботится, об автобусах или о людях?
Голос, - Что вы возмущаетесь, после шестидесяти будете ездить бесплатно!
Голос, - Мат! Поедем бесплатно, на кладбище!
Голос, - Вы отстали от жизни, или от смерти? Бесплатно вас отвезут к черту на кулички, за 40 км от Ногинска, а рядом с городом надо заплатить за могилу пятьдесят тысяч, и мест практически не осталось, все "квартиры" раскуплены вперед.
Голос, - Придется брать ипотеку! Интересно дадут?
Женщина по телефону, - Я еду на автобусе, электричка встала в Электростали. Ничего, возьму от вокзала такси, доеду. Убирает телефон. Сын звонит с невесткой из Москвы. Волнуются! Ездила к внукам. Дети думали, что родители вечные, а как отца cхоронили, запаниковали, каждый день мне вечером звонят. Мам, ты как?
Другая женщина, - Тяжело без родителей, я маму похоронила, пол-года в себя прийти не могла. Не могла поверить, что ее уже не будет никогда. Мама всегда для меня что-то делала, всегда была рядом. А я к ней часто "не успевала", а теперь уже не успею...
Пьяный мужик с задней площадки, - А почему - 52 рубля, а не 50? Ведь удобно, без сдачи. Вот козлы, всенародно избранные, не могли уступить народу два рубля.
Женский голос. - Мужчина! Чем от вас так прет, дышать невозможно, откройте окно!
Пьяный мужик, - А вы дышите народом! Будете знать, как народ пахнет!
Женский голос, - Да какой ты народ, алкаш!
Пьяный мужик. - Кто алкаш? Я к жене еду!
Женский голос, - На кой леший ты жене такой нужен?
Кондуктор добралась до задней площадки, - Мужчина - берите билет, 52 рубля.
Пьяный мужик, - А почему 52? Я сел в городе, по городу - 40.
Кондуктор, - Вы сели на вокзале, платите 52 рубля.
Пьяный мужик, - Нет, вы докажите, что я сел с вокзала, докажите! Видимо дает 40 рублей.
Кондуктор кричит водителю, - Коля! Останови автобус! Автобус останавливается. Кондуктор, - Мужчина, или платите 52 рубля, или выходите!
Пяный мужик видимо дает сто рублей. Автобус трогается. Мужик говорит, - Я сейчас сдачу пересчитаю, вы меня обманули! Начинает орать, - Вы меня обманули на двенадцать рублей, верните деньги! У меня свидетели.
Кто-то из свидетелей, - Да ладно, угомонись, уже подъезжаем. Автобус остановился напротив вокзала Ногинска. Одновременно с ним к вокзалу подъехала застрявшая электричка. Женский голос на выходе из автобуса, - И зачем 52 рубля потратила?


СПАСАТЕЛИ

Весна, наконец. наступила. После затянувшихся холодов, утро было непривычно теплое, солнечное и безветренное. Ногинск давно проснулся, поток машин забился в традиционную пробку у моста через Клязьму, школьники тащили на плечах свои тяжелые рюкзаки, все спешили в эти последние утренние минуты, и только неспешно выгуливавшие собак хозяева выпадали из этого торопливого движения.
В центре города, напротив музыкальной школы, на тротуаре лежал мужчина. Он был так пьян в это весеннее утро, что все его попытки встать на ноги или на четвереньки заканчивались неудачно. Поняв это, мужчина лишь слегка шевелился, подавая признаки жизни проходящим прохожим, которые не уделяли ему никакого внимания. "По утрам не пьет даже скотина", сказал крылатую фразу в фильме "Николай Бауман" миллионер Савва Морозов, когда его лошади отказались пить шампанское из ведра. Лежащий мужчина про это не слышал, а кем он был в это весеннее утро, он не задумывался.
Помощь пришла неожиданно. Прогуливавшийся "собачник" поднял мужика, поставил на ноги, и сделав это доброе дело пошел за своей собакой по собачьим делам. Дело оказалось не добрым. Мужик сделал два шага и грохнулся плашмя, "мордой в асфальт". Из разбитого лица потекла кровь. Теперь он лежал в крови, но и эта раскрашенная кровавой краской картина не привлекала прохожих. В музыкальную школу мимо него пробежала преподавательница, пьяный человек, лежащий в кровавых соплях, никаких эмоций, кроме взгляда негодования, у нее не вызвал.
Мальчик, лет двенадцати, спешил в Ногинскую гимназию, стояла гимназия рядом с "музыкалкой", и произошло удивительное. Мальчик остановился, снял рюкзак и стал поднимать мужчину. Сил у него не хватало, но он старался, тащил... Остановилась девочка с рюкзаком, такого же возраста. Стала помогать.
У них не получалось. Дети позвали еще двух проходящих девочек. И подняли пьяного. Дальше произошло еще более удивительное. Девочки вытащили из рюкзаков салфетки и стали вытирать мужчине окровавленное лицо. А мальчик вызвал скорую.
Четверо детей, в центре города спасали пьяного при полном равнодушии проходящих взрослых. Удивительно было то, что дети учились в Ногинской частной гимназии, где обучение стоило дорого, такое образование могли себе позволить обеспеченные семьи, и казалось, что между ними и остальным окружающим миром, должна была проходить "граница", которую они не должны были пересекать. А они держали под руки пьяного взрослого, и ждали скорую. Маленькие ангелы-спасители спасали человека, который был не нужен никому. А детей не интересовало вокруг этого человека ничего, кроме одного - ему нужна помощь, его надо спасать. И они его спасали с искренним, чистым детским порывом. Может ради этого момента этому мужчине и стоило жить?
Подъехала скорая. Мужчину увезли. Дети надели рюкзаки и побежали в гимназию. Подумалось, что такое подрастающее поколение спасет мир. Если при переходе во взрослость, они не станут прагматиками. Когда детское желание помощи закроет осознание, что всех не спасешь, и пьянице помогать не нужно, завтра он опять будет валяться на тротуаре.


НА ДНЕ

ilibrary.ru/text/505/p.1/index.html

Мороз бил по лицу и пробирался внутрь, к телу, и привыкший к морозам организм сопротивлялся и перебарывал мороз движением. Страна начинала раннее воскресное утро в Подмосковье с большого мороза, и стоящие на платформе озябшие люди с облегчением забегали в первую электричку, увозившую их в сторону Москвы. Последние несколько вагонов электрички были необычные, они были спальные. В них спали граждане России, проживающие в подмосковном регионе, эти человеки носили на себе аббревиатуру «бомж», они не спешили на выборы Президента, они ехали по делам, разнося по вагонам специфический запах немытых тел перемешанный с запахом мочи. Находиться в этом запахе после свежего морозного воздуха было невыносимо, он проникал и пропитывал вошедшего, и убегающие из вагонов пассажиры морщась уносили его с собой. Спустя сто двадцать лет перемены в облике горьковских героев дна произошли разительные. Главное было в отсутствии безысходности. Современные герои были сыты, пьяны, жизнерадостны и беспечны. Они не интересовались социальными программами губернатора Московской области и ехали с комфортом в столицу, где у вокзалов и в переходах метро проживали очередной день среди бутылок с вином и пирожков неисповедимым образом появляющимися в их руках. И как пояснил мне как то в разговоре бомж из Лебедяни, «работай сам, а я каждый день икру ем». А еще один, на лавочке среди московских домов, рассказал душераздирающую историю о работе главным конструктором КБ, о трагической любви, и его преданный оруженосец «санчо пансо», которого он называл на Вы, Беком, был отправлен за вином, и вино появилось в виде целой бутылки красного, от которого я отказался.
Спящих людей беспокоить расспросами не хотелось, могли послать, и я ушел вперед, от этого зловонья, к другим, от которых не пахло, кто встал в четыре утра на заработки. Валяющаяся разорванная газета «Наше Подмосковье» рапортовала об успехах подмосковья, и они были видны из окна в виде сплошного пояса не обустроенных многоэтажек.



098909876.jpg


987678231.jpg


180320183300.jpg


563412.jpg




ЖЕЛУДЕВЫЙ ДОЖДЬ



1122008976.jpg



От падающих желудей под дубом стоял шелест и хруст. Каждый рывок ветра сотрясал крону с желтеющей сединой и желуди летели вниз, желуди хрустели под ногами, а я все ждал под дубом когда здоровенный желудь, самый большой, упадет мне на голову. Ударит звонко и отскочит. Ну как у Архимеда с яблоком. Увы, ни один желудь в мою голову не ударил. Это меня сильно озадачило и огорчило, есть над чем задуматься.








С Новым 2022 годом!

Дорогие товарищи!


Как быстро год прошел, как быстро мчится время, и катит наша жизнь, колесами скрипя.
Давайте сбавим темп, послушаем тот скрип, давайте сделаем осмотр в своих отсеках,
поймем где что не так, и смажем колесницу. Пусть будет тяжело, но стиснув зубы,
убавим скрипа звук, и он пройдет совсем, и только свиста шум от жизненных свершений
оставим за собой.
Они важны для нас, свершенья наши, без них тоскливо, грустно, плохо, неуютно, пусть
не видны они вокруг для всех, но ты, идя к заветной цели, прорвешься на зубах, удача будет
рядом, она тебя найдет, она поможет, тому, кто прорывается вперед. И отзовется мир, откликнется, ответит, той красотой, что окружает нас.
Не зри по сторонам, не мерь себя тем разномером, которым измеряют всех и все, иди вперед без них, но не считай себя
примером, для всех, ты будь примером для себя.
Лови тот миг, который назван счастьем, пусть будет он коротким, но с тобой, он будет навсегда, и
может быть тогда несчастье, тебя минует и объедет стороной. Счастливые часов не наблюдают, ты
будь таким же, не смотри на календарь, ведь он кидает дни и годы в вечность, она не для тебя,
ты здесь еще, не лезь за горизонт. Не торопись, ведь сердце бьется ровно, оно еще способно на
восторг, дыханием согрей того, кто рядом, того, кто хочет быть с тобой.
Не спи, не трать на пустоту, свою энергию, свой разум, пусть он найдет, ту нить, что будет путеводной, не истиной, но очень
близко к ней. И ты поймешь, что жил ты не напрасно, что этот мир и твой, и ты хозяин в нем,
ты маленький хозяин жизни и хозяин песни, что носишь ты внутри.
Она тебя разбудит и поднимет, и понесет и сохранит тебя, найдя тот мост, стоящий над обрывом, что поджидал… , но
ты над ним пройдешь, ты не сорвешься в пропасть, ты ведь сильный. Сильней невзгод, сильнее
неудач, сильней проблем, сильнее огорчений, сильней ошибок будешь ты всегда с той истиной,
что многим непонятна, но ты ее несешь и не бросай, она твоя, она твоя…

Дорогие товарищи! С Новым годом!
Крайнее редактирование: 2 года 1 мес. назад от Maikl.
Пишем в служебной зоне.
Спасибо сказали: kombat, pit79, , К.Владимир, Larin, baklashkin.v, sef

О жизни 10 года 3 мес. назад #34809

  • kombat
  • kombat аватар
  • Вне сайта
  • ДВВАИУ`шникЪ
  • Сообщений: 1906
  • Спасибо получено 1764
Майкл,а выпить пива со мной в Ногинске не противоречит твоим эстетическим нормам :)
Пишем в служебной зоне.

О жизни 10 года 3 мес. назад #34818

  • Maks-69
  • Maks-69 аватар
  • Вне сайта
  • ДВВАИУ`шникЪ
  • Сообщений: 1118
  • Спасибо получено 1078
Maikl пишет:
РАЗРУШЕНИЕ ЭСТЕТИКИ
... Такие мятые! - воскликнула она округлив глаза, и билеты не взяла... ...Не правы мы, грубые, неуклюжие мужланы, передавшие ей измятые билеты...

Ещё более не прав был бы контролёр, решивший проверить у этой эстетствующей красавицы право на осуществление поездки и по результатам проверки принявший решение оштрафовать её за безбилетный проезд.

А суровая проза жизни порой демонстрирует неожиданные чудеса, и такая эстетезированная бабочка вдруг в одно мгновение превращается в фурию, вопящую во всё горло такие эпитеты, от которых кофузятся даже закалённые аэродромным слэнгом ветераны.

Хорошо, что твою эстетическую закалённость не проверил на прочность грубый контролёр. Так что, Михаил, не будь таким ранимым ... Тем более в автобусах Подмосковья.
Крайнее редактирование: 10 года 3 мес. назад от Maks-69.
Пишем в служебной зоне.
Спасибо сказали: lelik

О жизни 10 года 3 мес. назад #34832

  • Maikl
  • Maikl аватар
  • Вне сайта
  • ДВВАИУ`шникЪ
  • Сообщений: 2313
  • Спасибо получено 1862
Комбат пишет:

Майкл,а выпить пива со мной в Ногинске не противоречит твоим эстетическим нормам :)

Викторыч! Противоречий нет!

Лишь серых будней суета
Глубоко засосать стремится
Лишь в пояснице ломота
Дает сигнал,остановиться

До Нового года можно выпить какаву в "Шоколаднице" Пиво на школьных каникулах.
Пишем в служебной зоне.

О жизни 10 года 3 мес. назад #34845

  • Maikl
  • Maikl аватар
  • Вне сайта
  • ДВВАИУ`шникЪ
  • Сообщений: 2313
  • Спасибо получено 1862
СОБАЧИЙ ВЫБОР

Жена, перебрав из справочника все клички на букву К, назвала его Кейс. Это был черно-белый кобель из породы русских спаниелей, принесенный в квартиру в зимней военной шапке, в которой ему было даже просторно. У него были удивительные черно-черные, волнистые, длинные ушки, до них все время хотелось дотронуться, держать в руках и не отпускать. Охотничьи гены проникли глубоко. Кейс легко передвигался в траве на высоких лапах, и также легко и быстро плавал в море. На прогулках он бежал впереди, метров за пятьдесят, садился и поджидал хозяев.
В два года его попросили в женихи к невесте, посадили в машину и увезли в Ванино. Вернули через три дня, разочарованно сообщив, что к благородной невесте, он как кобель, не проявил никакого внимания, и даже не предпринял попыток познакомиться. Невеста осталась в собачьих слезах, и жених был возвращен с нелестным отзывом.
Через несколько дней Кейс не дождался меня у магазина. Он пропал. Я облазил весь поселок, его не было. Дома началась паника. Мы распечатали объявление, - Пропала собака! .
Через три дня я его нашел на окраине поселка. Он лежал в траве с маленькой облезлой дворняжкой. Он не хотел ее бросать, и только мои угрожающие призывы заставили его нехотя подчиниться и подойти.
Я тащил его за шиворот домой, я кричал, -Скотина! На кого ты нас променял! Ты связался с бродяжкой, с уличной проституткой, с которой не слезают десять поселковых кобелей. Тебя, негодяя, отвезли к невесте с родословной, накупаной и нашампуненой, а ты, мерзавец, к ней даже не подошел, ты ее даже не понюхал.
Ты три дня нюхал и лизал эту блохастую, подзаборную сучку. Ты, русский спаниель, связался с дворнягой!
Поселок маленький, тебя видели с ней наши знакомые, что мы им скажем. Ты нас опозорил!
Я шлепну тебя дома по твоему собачьему заду свернутой газетой, которую ты так не любишь, я натреплю тебе ухо.
Мы клеили объявления. мы волновались и переживали, а ты, скотина, развлекался! Что ты в ней нашел, в облезлой уличной бродяге. Влюбленный! Ты бросил дом, хозяев!
Может тебя вышвырнуть к ней назад и забыть, и ты будешь лазить с голодной стаей по помойкам.
Что тебе не хватало?
Запомни, что твоя собачья любовь только по телефону, по вызову, к организованным, обустроенным, обеспеченным невестам с приличными хозяевами Такая твоя собачья любовь по породе. Ты не имеешь права делать выбор!
За тебя его сделают другие. Тебе понятно или нет кобелячья твоя морда!
Хорошо, что тебе за три дня не отгрызли твои собачьи яйца, и я бы не стал тебе оказывать помощь, раз ты променял меня за них.
Я поливал его в ванной из душа, он пытался выпрыгнуть.
Нет,- Негодяй, сиди, - приговаривал я, намыливая собачий шампунь. За удовольствия надо платить!
Я еще заколю тебе укол у ветеринара за твои собачьи похождения, развратник!.
Что я скажу детям о твоих поганых связях?
Он молчал. Он подчинился. Но в его глазах не было раскаяния.. В них остался какой-то гордый взгляд успешного кобеля, знающего себе цену.
Крайнее редактирование: 10 года 3 мес. назад от Maikl.
Пишем в служебной зоне.

О жизни 10 года 3 мес. назад #34851

  • kombat
  • kombat аватар
  • Вне сайта
  • ДВВАИУ`шникЪ
  • Сообщений: 1906
  • Спасибо получено 1764
Maikl пишет:
Комбат пишет:

Майкл,а выпить пива со мной в Ногинске не противоречит твоим эстетическим нормам :)

Викторыч! Противоречий нет!

Лишь серых будней суета
Глубоко засосать стремится
Лишь в пояснице ломота
Дает сигнал,остановиться

До Нового года можно выпить какаву в "Шоколаднице" Пиво на школьных каникулах.

Согласен)))
Пишем в служебной зоне.
Время создания страницы: 0.353 секунд