Доброго всем времени суток!!!Предлагаю новую тему.Как то подзабыли мы,что нам есть чем гордиться,как в спорте,так и в других областях человеческого бытия.

Вот например очень известный в мире силовых единоборств бой кумира японских болельщиков Акира Маеда(абсолютный чемпион мира по одной из версий) и нашей легенды Александра Карелина. Маеда решил ознаменовать свой уход из мира профессиональных боев без правил еще одной победой.И вызвал на бой нашего борца Александра Карелина,руководству федерации спортивной борьбы России стоило большого труда уговорить Александра к бою на ринге ,и решающим аргументом стало то,что Маеду называли "Непобедимым".Японское телевидение объявило предстоящий бой "Величайшим спортивным событием десятилетия в мире боев без правил "Потоком шли видеролики о тренировках японца-как он проводит спарринги,как изучает видео боев Карелина,как дает интервью журналистам .....И вот в феврале 1999 г.в знаменитом "Токио-доме"при стечении 20 тысяч зрителей(трансляцию смотрели более 80 млн.человек) начался бой.Александр пропустил несколько довольно сильных ударов,зал взревел...и замолчал,потому что Маеда,НЕПОБЕДИМЫЙ Маеда превратился в грушу для тренировок. Карелин ни разу не ударил Акиро,да это было и не нужно-он делал с ним,что хотел и за два раунда просто "размазал"японца по рингу...После чего Александру пришлось буквально убегать в раздевалку от фанатов,а вот Маедо с ринга унесли-сам он идти не мог..

А вот еще одна забытая всеми страница нашей истории-на этот раз в области кораблестроения:

Первый боевой корабль на воздушной подушке, советский Л-5

Первые боевые аппараты на воздушной подушке были созданы именно в СССР, ведь два катера фон Томамхула были не более чем катерами на воздушной смазке, не на полноценной подушке. Пионером в этой новой области кораблестроения стал профессор Новочеркасского политехнического института Владимир Израилевич Левков . Как он сам писал впоследствии:
Идея бесколесного вездехода на воздушной подушке принадлежит Константину Эдуардовичу Циолковскому. В двадцать седьмом году вышла его книжка «Сопротивление воздуха и скорый поезд». Мы в Новочеркасском политехническом институте сразу же заинтересовались идеей транспорта на воздушной подушке и решили попробовать воплотить ее в жизнь.
Теоретические испытания и опыты на моделях заняли восемь лет, и в 1934 году на испытания вышел экспериментальный скеговый катер на воздушной подушке Л-1, а в 1937 году - цельнометаллический боевой Л-5



Профессору Левкову пришлось преодолевать серьезное сопротивление скептиков, даже ученые знаменитого ЦАГИ, известные аэродинамики Сабинин и Ушаков по существу отвергли ее. В своем отзыве на предложение Левкова они писали, что подобные машины смогут передвигаться «лишь на чрезвычайно небольшой высоте и притом лишь над гладкой поверхностью», а потому применение их на практике будет «сильно ограничено».

Однако, практика подтвердила правоту ученого, построенные им катера уверено передвигались не только по воде, но преодолевали даже и ледовые поля, ухитрялись выходить даже на довольно крутые берега и передвигаться над сушей.

Катер Л-5 массой около 8.5 тонн (понятие водоизмещения тут довольно спорно применимо, хотя он, конечно, мог держаться на воде и в водоизмещающем режиме), оснащался двумя радиальными двигателями воздушного охлаждения мощностью по 850л.с., размещенными в передней и задней части судна, которые приводили в действие пропеллеры нагнетавшие воздух в пространство между скегами. Перемещение катера по горизонтали осуществлялось за счет поворотных жалюзи, размещенных под нагнетателями. Скорость катера была рекордной и по сегодняшним меркам, на контрольных испытаниях в 1937 году Л-5 показал на воде скорость 73 узла (свыше 133 км/ч).



"Первые выходы в море (испытания проходили на Балтике в заливе) прошли успешно, - вспоминает Б. В. Никитин.- Катер, послушный рулю. двигался вперед и назад, парил над водой и разворачивался чуть ли не на месте при работе воздушных потоков "враздрай" Мы развивали скорость до 130 км проверили мореходные качества при волне в три балла - все отлично!

Кончилась осень. На смену ноябрьским дождям и штормовым дням пришли декабрьские морозы. В заливе появился блинчатый лед, а у берега его уже прочно схватило морозом. Все катера дивизиона поставили в эллинги - навигация окончилась. А наш Л-5 продолжал испытания. Почти каждое утро прогревали моторы, проверяли работу всех механизмов... Короткие доклады о готовности, и И. Ф. Кудин, командир Л-5, ведет судно по пологому берегу к заливу. Катер проходит над сплошным льдом, над отдельными льдинами, которых с каждым днем все больше в бухте, и, наконец, взревев моторами, мчится над серой, стылой водой".
Поведение неведомых машин, особенно более мощных Л-11 и Л-13 (1939 год) вызывало легкое окосение у не посвященных в тайну моряков. Так, в частности, один из вахтенных, потрясенный увиденным, сделал следующую запись в вахтенном журнале: "Торпедный катер выполз на берег и скрылся в лесу"…

К сожалению, наряду и с невероятными для тех лет возможностями катера Л-5 выявились и некоторые существенные недостатки. Наиболее существенной проблемой было то, что лишённые лобового обдува радиальные двигатели довольно быстро перегревались, причем настолько, что их приходилось глушить, во избежание их поломки (в варианте Л-13 двигатели поставили под углом в 45 градусов, чтобы их обдувало встречным потоком), неизбежные в морских условиях брызги, попадавшие в карбюратор - приводили к остановке двигателей. Потери давления из отрытых оконечностей существенно ограничивали грузоподъемность машины, а тучи брызг, поднимаемых при движении - затрудняли обзор и навигацию. Кроме того, катер проявлял склонность к опрокидыванию при резком перекладывании рулей на высокой скорости. Ограничена была и мореходность, при волнении в 4 балла и выше, - катер захлестывало волной, что приводило к заливанию и остановке двигателей.

Вооружение на экспериментальный аппарат не устанавливалось, хотя места для стрелка и подвески между скегами торпеды и были оборудованы полностью. Как вариант - катер мог брать на борт 5-10 десантников или 8 глубинных бомб для борьбы с ПЛ. Но, в целом, машина военным понравилась, в первую очередь невероятной скоростью и способностью преодолевать мели, и даже идти по суше.

В декабре 1938 года нарком ВМФ М.П. Фриновский сообщил председателю Комитета обороны В.М. Молотову, что Главный военный совет Рабоче-крестьянского красного флота (РККФ) обсудил итоги испытаний катера, построенного по проекту профессора Левкова.
Результаты испытаний показали, - писал Фриновский, - что тактико-технические качества нового катера значительно превышают качества торпедных катеров, находящихся на вооружении РККФ...

С целью введения на вооружение катеров данного типа, - продолжал нарком, - Главный военный совет РККФ считает необходимым в течение 1939 года построить первую, опытную серию из 9 катеров, дав их на вооружение каждого моря с целью обучения кадров и отработки тактики нового оружия...

11 марта 1939 года приказом наркома судостроительной промышленности И.Ф. Тевосяна профессор Левков был назначен начальником и главным конструктором нового ЦКБ-I, а производственной базой для строительства летающих катеров стал завод №445 (бывший планерный) в Тушино, под Москвой.

По некоторым сведениям в 1938-1940гг. была построена серия из четырех несколько увеличенных по размеру (11.5т.) машин Л-13 под наименованием ТКЛ-1 - ТКЛ-4, которые были зачислены в состав КБФ, однако в боевых действиях Великой Отечественной они участия не принимали. Вооружение серийных машин составляли две торпеды калибром 450мм и два крупнокалиберных пулемета ДШК.

Помимо боевых экспериментальных и серийных катеров был построен еще один катер специального назначения, учебный деревянный Л-9, который хотели использовать как для тренировок экипажей серийных ТКЛ, так и для поиска экспедиции Папанина, однако при перегоне катера из Ленинграда в Кронштадт, где его должны были принять на борт ледокола "Красин", - катер шарахнули о торос. До Кронштадта он дошел, однако времени на его ремонт уже не было, и "Красин" ушел без него.

Дальнейшая судьба как самих катеров на воздушной подушке так и их создателя, Владимира Израилевича Левкова оказалась обычной для тех лет, и достаточно печальной. Война...
Война разрушила все планы. В октябре 1941 года конструкторское бюро Левкова и завод №445 эвакуировали в старинный уральский город Алапаевск. Владимир Израилевич занял пост главного инженера завода, который приступил к выпуску десантных планеров.

Катера, построенные до войны, оставались на Балтике. В 1941 году в связи с приближением фашистских войск их перегнали в Кронштадт, на базу Литке. Там они и простояли до 1947 года, когда были признаны устаревшими и уничтожены. По нашему обыкновению, все до одного! Столь же печальной оказалась судьба единственного шестимоторного катера. Его пытались переправить из Москвы в Горький. Но бои приближались к столице, и катер сожгли.

После войны испытания чудом уцелевшего Л-5 возобновили, но создать требуемые для нормальной установки двигателей жидкостного охлаждения угловые редукторы так и не удалось, проблемы с двигателями остались в полном объеме, поэтому работы были свернуты в начале 1952 года.
С 1944 года Владимир Израилевич работал по совместительству на кафедре гидравлики Московского технологического института пищевой промышленности (МТИПП). В мае 1952 года он оставляет судостроение и переходит в МТИПП на штатную должность профессора, правда, оставаясь консультантом в ЦКБ, занимавшемся проектированием КВП. В его трудовой книжке записано: "Уволен по ст.47, п.А (ликвидация предприятия)". В канун нового, 1954 года прямо в институте у Левкова случился инсульт и спустя два дня, 2 января, он умер от кровоизлияния в мозг, не дожив до шестидесяти лет. Похоронили его на Головинском кладбище в Москве.