Как отмечал Р. Косолапов, появились две новые формы классовой борьбы, порожденные советской действительностью.

Проникновение чужеродных элементов в правоохранительные органы и мозговые структуры общества. В результате они оказались засорены и даже захвачены проходимцами и негодяями. Самые большие негодяи под личиной коммунистов, такие, как Ягода, находились во главе органов, которые должны были охранять социализм. Были эти высокопоставленные деятели коммунистами? Информация об их личных свойствах, которая стала доступна, показывает, что это были в лучшем случае стяжатели и карьеристы, а в худшем – сознательные, но маскирующиеся враги советской власти. Об этом говорят материалы обысков у Ягоды и других высокопоставленных деятелей. Не исключено, что обвинения некоторых из них маскировали аналогичные неприглядные материалы на подонков элиты, которая объявила Сталина виновником своих преступлений и нанесла жестокий удар по коммунистическим идеям и реальному социализму.

Внутри органов также были противники социализма, которые старались вредить, уничтожая настоящих коммунистов и честных людей: «идейные» – троцкисты и сторонники прошлого мира, а также карьеристы. В производственной и научно-культурной сфере в репрессиях значительна роль карьеристов, которые с помощью доносительства и демагогии добивались освобождения желаемых вакансий и карьерного роста, продвижения своих идей и решений. Авиаконструктор А.С. Яковлев приводит слова И.В. Сталина: «Толковый человек, хорошо работает, ему завидуют, под него подкапываются. А если он к тому же человек смелый, говорит то, что думает, – вызывает недовольство и привлекает к себе внимание подозрительных чекистов, которые сами дела не знают, но охотно пользуются всякими слухами и сплетнями...» Свой вклад внесла и бытовая сфера, где доносительство давало возможность решать личные и бытовые проблемы. Истинную картину репрессий искажают также признания, полученные под влиянием различных воздействий. Все это создало вакханалию 1937 г., когда, помимо очистки страны от враждебных элементов и противников Советской власти и социализма, было уничтожено много его приверженцев – активных, инициативных и грамотных.

Сталину при помощи сторонников его курса удалось остановить разгул массовых репрессий. В ноябре 1938 г. за подписями Молотова и Сталина вышло постановление, осуждавшее безответственное отношение к следственному процессу и грубое нарушение установленных законом процессуальных правил, чем нередко пользовались антисоветчики. «Они сознательно извращали советские законы, совершали подлоги, фальсифицировали следственные документы, привлекая к уголовной ответственности и подвергая аресту по пустяковым основаниям и даже вовсе без всяких оснований, создавали с провокационной целью «дела» против невинных людей, а в то же время принимали все меры к тому, чтобы укрыть и спасти от разгрома своих соучастников по преступной антисоветской деятельности. Такого рода факты имели место как в центральном аппарате НКВД, так и на местах».

Ю. Жуков показал, что массовые репрессии были развязаны партократией в борьбе против сталинского проекта конституции, предполагавшего альтернативные выборы с участием нескольких кандидатов. Открытие архивов, многие документы которых все еще недоступны для исследователей, поможет установить истинную картину той эпохи. Сам Сталин и некоторые его соратники выступали за максимальное развитие инициативы и творчества народа. При правильных основных решениях Сталину не угрожал рост демократии, рост контроля со стороны народа, снизу. Предательство национально-государственных интересов в высших эшелонах власти СССР и ошибки сторонников социализма, приведшие к необоснованной катастрофе великую державу, лишь подтвердили наличие тех внутренних сил, которые успешно использовали геополитические противники России для ее разрушения. Клевета и ложь на Сталина уводят от анализа ошибок и недостатков, следствием которых явился развал великой державы и мировой социалистической системы.

Как отмечали Р. Баландин и С. Миронин, в жизни общества психологические факторы играют огромную и пока еще недостаточно оцененную специалистами роль. Они во многом определяют эффективность экономики, не говоря уже о военном времени. Необходимость учета влияния психологии в политической жизни и на общественные процессы, высокое значение психологического фактора при формировании общественного сознания отмечали на форумах РУСО и «Марксовых чтениях». И.А. Гундарев писал в «Экономической и философской газете» о значении психологии и ее воздействии на общественное развитие: «К концу ХХ века человечество вышло на новый этап развития, где социальные процессы стали формироваться силой не только экономических, но и психологических законов».

Необходимость учета психологии, определяющей поведение не только масс, но и отдельного человека, приводит к пониманию причин перерождения коммунистического строительства в СССР. Энгельс предупреждал: «Как только коммунисты придут к власти, к ним тот час же примажутся всякого рода прохвосты и постараются прибрать партию к своим грязным рукам». Об этом предостерегал и Ленин: «Не одно глубокое и могучее движение в истории не обходилось без грязной пены – без приспосабливающихся к неопытным новаторам авантюристов и жуликов, хвастунов и горлопанов». Создатели нового мира не учли инерцию и психологию прошлого. Эта грязная пена с добавлением скрытых врагов социализма, негодяев и предателей захватила власть в стране. Вина Сталина в том, что он не всегда умел разглядеть в своем окружении лиц, ловко маскирующихся под коммунистов, и создал условия для их процветания.

В культе личности главное – не Сталин, а культ должности и иерархическая система, в которой высокий пост предполагает высокую мудрость. В сознание советских людей номенклатурой был внедрен этот удобный для нее, создающий руководству психологический комфорт принцип, который стал губителен для СССР. Его ошибочность доказали Коммунистическая партия и наша страна, когда после смерти Сталина высокий пост стали занимать карьеристы, не отмеченные печатью мудрости, и негодяи, для которых личное благополучие являлось целью жизни. При отсутствии надлежащего контроля выбор номенклатуры проводился по личной преданности, а не по уму и работоспособности. Поэтому преуспевали конформисты и карьеристы, а не люди дела. Снятие после ХХ съезда контроля КГБ за деятельностью партийной и советской номенклатуры усугубило положение с кадрами. Партийный аппарат, кадровики ЦК подбирали номенклатуру по своему образу и подобию. И хотя наверх прорывались инициативные, знающие, деловые, большинство в верхнем эшелоне партийной власти составляли карьеристы и проходимцы, предатели, Ельцины, Горбачевы и им подобные, или конформисты, соглашатели, неспособные отстаивать свои взгляды и убеждения даже в критической ситуации развала и гибели страны.

Иерархическая система организации партии и общества с культом должности, когда высокий пост предполагает высокую мудрость, при отсутствии контроля народа ведет к централизму без демократии. Как отмечал Д.И. Должиков: «Централизм без демократии культивирует заорганизованность, подчиненчество, вождизмопочитание и безынициативность всех низовых структур партии и как результат – отсутствие творческой заинтересованности и навыка заниматься самоуправлением, то есть, вдумайтесь, утверждать и проводить в жизнь суть коммунистического образа жизни – народовластие!» Этот культ противоречит духу коммунистического движения и приводит к системе управления без обратной связи, устранению народа от контроля за руководством страны, с неизбежностью ведет общество к катастрофе.

Влияние обратной связи в управлении советским обществом показано во многих работах, в том числе В.П. Петрова, который отмечал: «Со всей определенностью можно констатировать, что обратная связь в партийном и государственном каналах управления была чрезвычайно слаба, и столь же слабы были возможности селекции кадров. Последняя трансформировалась в «кадровую интригу», при которой наверх, как правило, поднимались не самые способные и квалифицированные работники (их надо было опасаться, а то подсидят), а посредственные, зато самые угодливые, пронырливые приспособленцы. Это и привело к постепенной концентрации в руководящей элите нетворческих, посредственных, неквалифицированных, безответственных руководителей, единственным помыслом которых было руководящее кресло…

Негодное руководство страны послужило причиной застоя в экономике и других негативных явлений со всеми вытекающими отсюда следствиями. И причиной всего этого была слабая обратная связь в системе управления советским обществом».

Следует отметить, что на нижнем уровне управления советским обществом обратная связь имелась. Еще в 1930 г. был издан указ о народном контроле, позволяющий осуществлять эффективный контроль за действиями органов власти, особенно на нижнем уровне, а на верхнем уровне управления никаких законодательных запретов критики руководства и генсека не было. Действовали не законодательные запреты, а только психология, гипноз высокой должности, мудрости высокого поста.

Управление без учета влияния обратной связи и психологических факторов резко усилило сдвиг в карьерной селекции, когда наверх выходят беспринципные карьеристы и более осторожные приспособленцы. Усугубила эту селекцию война, когда у лучших было место на фронте, миллионы этих лучших ушли из жизни, а другие заняли их место. Сталин за счет жесткого контроля эффективности работы частично компенсировал этот сдвиг. Во время Сталина, как отмечал А. Шевякин, при потере контроля снизу был крайне жесткий контроль сверху, что заставляло руководителей всех рангов интенсивно работать и думать. Помощники и ведущие исполнители выбирались исходя из их способности к созидательной творческой работе, которая иногда требует риска для карьеры, действия вопреки общему мнению.

После Сталина снижение контроля и обратной связи, позволяющей исправлять ошибочные решения и находить лучшие, влияло не только на кадровую политику, но и непосредственно на экономику и научно-технический прогресс, где эффективность определялась по затратным показателям. Действие этих показателей рассматривалось Д.В. Валовым, который считал необходимым для определения темпов экономического роста применять оценки, исключающие повторный счет прошлого труда, и ликвидировать зависимость фонда зарплаты от объемных валовых показателей. К середине 80-х годов необходимость изменения системы управления экономикой в советском обществе стала несомненной. Генеральный авиаконструктор О.К. Антонов писал: «Особенно противоречит интересам общественного производства оценка работы по величине издержек, по массе израсходованных материалов, рублей. Это все равно что оценивать работу ТЭЦ не по выработке электроэнергии и тепла, а по количеству сожженного угля: чем больше сжег, тем лучше работал». Руководители экономики страны не устраняли эту очевидную нелепость, что дает Д.В. Валовому основание утверждать: «Безусловно, Запад, Горбачев и Ельцин внесли свою лепту в развал Советского Союза. По моему убеждению, смертельной раной, которая в конечном счете и послужила объективным фактором развала советской экономики, была затратная система управления экономикой. Она не позволяла использовать огромные преимущества социализма, что негативно сказывалось на повышении благосостояния народа». И даже при этих условиях, несмотря на ошибки в управлении, о которых говорили не только экономисты, экономика социализма, общественной собственности на средства производства, сохраняла эффективность, еще достаточную для успешного функционирования и роста, чтобы и сейчас служить базой для существования и развития в будущем.

Нельзя не отметить также роль в крушении страны общественных наук, высокопоставленные представители которых, как отмечал С.Г. Кара-Мурза, активно участвовали в разрушении как мировоззрения советского человека, так и экономики страны. Только научных работников в области исторических, экономических и философских наук в 1985 г. было 163 тыс. человек. Гораздо больше таких специалистов с высшим образованием работало в госаппарате, народном хозяйстве и социальной сфере. И даже эта армия обществоведов под влиянием гипноза не могла остановить распад страны, когда под предлогом реформ перешли к ее разрушению.

Так называемые реформы в России лишь усугубили недостатки в управлении обществом, связанные с учетом психологии и обратной связью. Противникам либерал-демократов не удалось организовать необходимое противодействие разрушительным реформам. Либерал-реформаторы ликвидировали обратную связь в управлении обществом и контроль власти народом. После фашистского переворота Ельцина народ практически исключен из воздействия на органы управления. Либерал-демократы подбирают в органы управления и властные структуры себе подобных. В результате во власть попадают профессионально неподготовленные и нравственно неполноценные руководители. Воздействие народа на управление ходом реформ полностью исключается, что привело к невиданному в истории саморазрушению страны, ее экономики, основных параметров и сфер жизнедеятельности.

Леопольд СТАРЧИК, доктор технических наук, профессор

«…Что это был за «рост» первых двух пятилеток после реформы покажем на примере одной из подмосковных текстильных фабрик, на которой посчастливилось побывать автору в 1971 году. Руководство фабрики бойко рассказывало о том, как они за 5 лет увеличили объем производства, естественно в стоимостной форме, в 2 с лишним раза и производительность труда в 2 раза. На вопрос: как им удалось поднять в 2 раза производительность труда, не меняя оборудование, не внедряя никаких новых технологий и не сокращая промышленно-производственный персонал, выяснилось следующее. В предыдущую пятилетку фабрика выпускала легкие ткани — ситец и сатин. В результате реформы перешли на дорогие и тяжелые ткани — шерсть и сукно. Естественно, станки стали вращаться медленнее: вместо 1 млн. погонных метров в смену лёгких тканей стали производить 700-800 тыс. метров тяжелых тканей. Как видим реальная производительность труда упала на 30-20%. Но стоимость одного метра тканей увеличилась в 2-3 с лишним раза и вместе с ней (стоимостью) повысилась в 2 раза производительность труда. Вот вам и рост производительности труда в 2 раза в стоимостном выражении».

Но это было не самое страшное, самым печальным было другое: народное хозяйство стало неуправляемым. Экономика стала работать не как единый организм, а как совокупность предприятий, преследующих свои местечковые интересы, а не целой страны – системы. Преобладающим стал хозрасчет отдельного предприятия. Сокращение реального производства при одновременном «выполнении» плана в стоимостных показателях привел к скрытой инфляции в виде товарного дефицита – доходы населения, благодаря премиям и росту зарплат стали существенно выше реальной производительности труда. Возникла нехватка товаров народного потребления (особенно дешевых изделий, которые были нужны населению, но их небольшая стоимость мало интересовала предприятия). Это вызвало растущее недовольство населения. Резко упала дисциплина поставок. Серьезный удар был нанесен по межзаводской кооперации. Ведь машиностроительное производство это не один большой завод, который делал все сам. В производстве машин и оборудования участвовали сотни смежных заводов. Недопоставка «копеечного» изделия, являющегося комплектующим для другого завода, зачастую останавливала целые конвейеры. В производстве любого сложного изделия – бульдозера, комбайна, станка участвуют десятки и сотни поставщиков:

«…Ревденский завод по обработке цветных металлов в Свердловской области недопоставил Казанскому производственному объединению «Теплоконтроль» 19 тонн бронзового проката для изготовления пружин к манометрам. Цех, выпускающий эти изделия, постоянно лихорадило, он неоднократно останавливался. Без четырехкопеечной пружины нельзя сделать манометр. В результате в 1982 году объединение недодало своим заказчикам 428 тысяч манометров. У «Теплоконтроля» 18 тысяч потребителей. Многие из них недополучили необходимые им приборы. В числе пострадавших оказались Ковровский экскаваторный, Алапаевский станкостроительный, Барнаульский аппаратно-механический заводы, московский завод «Рассвет» и многие, многие другие... Цена манометра 4 рубля 70 копеек. Но срыв его поставок ведет к тому, что большое количество экскаваторов, станков и другого оборудования стоимостью в десятки тысяч каждое своевременно не поступает заказчикам, давая тем самым всё новые и новые импульсы для продолжения цепной реакции сбоев и простоев».

В итоге заводы, которые не могли завершить производство и получить прибыль, теряли премиальную часть, что вызывало массовую текучесть кадров из-за низких заработков. Люди шли за лучшей долей на другие предприятия. В какие расходы выливалось народному хозяйству подобная «рыночная эффективность» каждого отдельно взятого предприятия, надеюсь, объяснять не нужно. Вместе с этим, экономическая модель, созданная Сталиным, имевшая опыт реализации масштабных национальных проектов была настолько прочной, что подобные «реформы» крайне медленно подтачивали ее. По сути, мы до сих пор мы пользуемся ее достижениями…

Безусловно, сильное государство не давало быстро увеличивать прибыль предприятий, а также допускать быстрый рост себестоимости изделий. Если какой-то завод слишком быстро увеличивал свои затраты, то это включали в план и премирования не полагалось. Хозяйственные руководители это быстро усвоили, и процессы дезорганизации экономики получались медленные. Именно тогда в голову хозяйственных руководителей начал проникать вопрос, а не «реформировать» ли политическую систему, чтобы обогащаться можно было быстрее? Так начала формироваться перестроечная «элита», на которую впоследствии стал опираться Горбачев.

Страна, благодаря проведенной реформе, утратила перспективу. Множество советских граждан постепенно разочаровывалось в пропагандируемых идеалах. Это было понятно. Если на словах, говорили об ускорении научно-технического прогресса, рационализации, экономии, а фактически реальная рационализация производства была просто невыгодна и никак не поощрялась. Данное явление позднее назвали уравниловкой. Это гасило творческий потенциал и вызывало апатию у людей. Напротив, те, кто мог грамотно осуществлять «рационализацию» в сторону увеличения стоимости (в основном это было руководство предприятий), процветали. Фактически это было узаконенной формой вредительства и способствовало отбору на руководящие должности беспринципных людей с обывательской психологией, из которых впоследствии вырастут олигархи и прочие «эффективные менеджеры». Процесс деградации советской элиты значительно ускорился. Мао Цзэдун, говоря, что «советские ревизионисты» занимаются реставрацией капитализма и предали идеи Сталина, оказался полностью прав.

Подведем краткий итог. В 1965 году в советское народное хозяйство были внедрены элементы рыночного хозяйства, которые в итоге значительно дезорганизовали экономику СССР, затормозили развитие научно-технического прогресса, вызвали дефицит и имели другие негативные последствия. Если говорить экономическим языком, то к 1985 году у нас была не административно-командная экономика, а «система децентрализованного воспроизводства краткосрочной прибыли на базе обособленного предприятия». Эта архаичная либерально-экономическая модель действует в головах многих наших экономистов и поныне. Разве не либералы говорят нам, что необходимо все приватизировать, разделить? Что каждое отдельное предприятие должно быть экономически обособлено и «экономически эффективно»? Что госкорпорации неэффективны? К чему это приводит – может подсказать опыт реформы 1965 года.

И самый главный вопрос к либеральным экономистам. Почему они лукавят? Ведь, говоря о «дефиците», «неэффективности», «расточительности», они характеризуют не плановую экономику СССР, а то, что принесли «рыночные преобразования». Нужно говорить правду, уважаемые

Сразу после восстановления разрушенного войной народного хозяйства, Сталин взял курс на создание в СССР мощного, океанского флота. Такой флот был необходим, чтобы противостоять агрессии таких традиционно сильных морских держав, как США и Великобритания. Советские экономисты подсчитали и пришли к выводу, что мощностей у СССР для построения большого флота достаточно, и на благосостоянии народа его постройка не отразится. Решал эту важную задачу нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов.

Большой флот планировали построить ещё до войны, но тогда не успели, да приоритеты были другие. А во время войны все возможности судостроительной промышленности мобилизовывались на постройку эсминцев, подводных лодок, охотников за субмаринами, тральщиков, торпедных катеров и бронекатеров. Вскоре после завершения Великой Отечественной войны нарком ВМФ адмирал флота Кузнецов представил на утверждение правительства проект десятилетнего плана кораблестроения на 1946-1955 годы. Правда, передовые взгляды Кузнецова на роль авианосцев не нашли понимания у Сталина и встретили решительное сопротивление руководства Наркомата судостроительной промышленности, которое постоянно ссылалось на «неготовность» строить принципиально новые для отечественного флота корабли. Работы по авианосцам были свёрнуты. Только в 1953 г. Кузнецов смог продолжить работы по созданию легкого авианосца.

Хрущёв же просто зарубил практически всю эту программу. Он отверг концепцию строительства надводного военно-морского флота, предложенную адмиралом Кузнецовым в докладной записке от 31 марта 1954 г., которая в целом продолжала сталинскую программу кораблестроения. Сам Кузнецов в декабре 1955 г. был снят с должности, а 17 февраля 1956 г. года снижен в звании до вице-адмирала и уволен в отставку, чтобы не мешал разрушать флот. С этого момента Москва приняла решение о создании «ракетно-ядерного океанского флота». Главными родами сил были определены атомные подводные лодки и морская ракетоносная авиация берегового базирования. Крупным надводным кораблям отводилась вспомогательная роль, а авианосцы вообще были объявлены «оружием агрессии». Строительство надводных кораблей было приостановлено, на стапелях начали разрезать практически готовые крейсеры. Хрущёв категорически утверждал, что «подводные лодки могут решать все задачи, крупные надводные корабли не нужны, а авианосцы — «покойники»».

При этом белое стали замазывать чёрным. 13 февраля 1956 года по инициативе Хрущева было принято очередное постановление «О неудовлетворительном состоянии дел в Военно-Морском Флоте», осудившее низкую боевую готовность флотов и возложившее ответственность за создавшееся положение на Н. Г. Кузнецова.

Хрущёв нанес удар по военно-стратегическим позициям СССР на северо-западе. В январе 1956 г. прекратила свое существование военно-морская база Порккала-Удд — «пистолет у виска Финляндии». 100 кв. километров финской территории, переданные в 1944 году в аренду Советскому Союзу в добровольно-принудительном порядке сроком на 50 лет. Уникальная позиция, откуда простреливался весь Финский залив, была бездарно сдана недавним врагам, осаждавшим Ленинград, под предлогом «улучшения отношений с Хельсинки».

Кроме того, по инициативе Хрущева были расформированы части морской пехоты. Закрыто единственное в стране Выборгское военно-морское училище, готовившее офицерские кадры для морпехов. В 1957 г. отправили на металлолом сразу семь крейсеров, которые имели высокую степень готовности («Щербаков», «Адмирал Корнилов», «Кронштадт», «Таллин», «Варяг», «Архангельск» и «Владивосток»). Заражённое «ракетной эйфорией» советское руководство сочло артиллерийские крейсеры проекта 68-бис безнадежно устаревшим оружием. Хотя тот же Кузнецов показал, что крейсеры можно модернизировать. В ноябре 1954 г. Главком ВМС утвердил задание на проработку перевооружения крейсеров пр. 68-бис зенитными ракетными комплексами С-75 «Волхов».

Крейсеры проекта 82, также известные как тяжёлые крейсеры типа «Сталинград» (3 корабля), по сути, настоящие линкоры, также уничтожили. Всего через месяц после смерти Иосифа Виссарионовича Сталина три громадины были сняты со стапелей и разделаны на металл. Кроме того, Хрущёв прекратил все работы по сверхдальней, как и вообще по тяжелой артиллерии.

Хрущёв проявил большую щедрость, за народный счёт, в отношении Индонезии. До Второй мировой войны она являлась колонией Нидерландов и называлась Нидерландской Ост-Индией. Во время войны страну оккупировали японцы. Независимость Республики Индонезия была провозглашена 17 августа 1945 г. Её президентом стал А. Сукарно. Практически сразу начался конфликт с Голландией, которая с начала даже отказалась признать независимость Индонезии. Индонезия также претендовала на все бывшие колонии Голландии в регионе. Враждебные отношения также были с Англией и США. Поэтому с 1950-х годов Сукарно стал склоняться к союзу с СССР. Хрущёв решил оказать масштабную военную поддержку Индонезии.

Во время визита в Индонезию Хрущева в феврале 1960 г. было подписано соглашение о поставках кораблей, самолетов, вертолетов, танков и другого вооружения. Самым дорогостоящим приобретением стал крейсер «Орджоникидзе», переименованный в «Ириан» (его позднее превратили в плавучую тюрьму). Всего Советский Союз поставил Индонезии вооружений и боевой техники на сумму более 1 млрд. долл. США (в ценах того времени). Только ВМС Индонезии получили около 100 боевых и вспомогательных кораблей и судов в т. ч. крейсер «Орджоникидзе», 6 эсминцев, 4 сторожевых корабля, 12 подлодок, 12 ракетных и 12 торпедных катеров и 10 базовых тральщиков (целая эскадра!). Морская пехота получила 100 плавающих танков, артиллерию, несколько дивизионов ракет ПВО, стрелковое оружие, боеприпасы и снаряжение на две дивизии морской пехоты.

Помешавшись на ракетах и реализуя чужой замысел по подрыву обороноспособности СССР, генсек рассчитывал еще сильнее сократить состав ВМФ, но советский флот «спасли» американцы. Осенью 1960 г. на боевое патрулирование вышел подводный ракетоносец «Джордж Вашингтон». Новейшая субмарина («убийца городов») оснащенная 16 БРПЛ «Поларис А-1». Поэтому в СССР стали искать «противоядие». Была срочно инициирована грандиозная программа строительства больших противолодочных кораблей (БПК) проекта 61. Их построили 20 единиц. В дополнение к БПК был разработан проект противолодочного крейсера (1123 шифр «Кондор») — первый шаг к созданию авианесущих крейсеров. В период с 1962 по 1969 гг. было построено два таких корабля — «Москва» и «Ленинград».

Карибский кризис также показал необходимость сильного надводного флота и возрождения морской пехоты. В Советском Союзе началось возрождение морской пехоты. В 1963 году на Балтике был сформирован Гвардейский полк морской пехоты. В том же году полки морской пехоты появились на Тихоокеанском флоте, уже после Хрущёва восстановили морскую пехоту на Северном и Черноморском флотах. Кроме того, 1964 года началось серийное строительство больших десантных кораблей пр. 1171 «Тапир».

Таким образом, Хрущёв нанёс огромный урон советскому флоту и обороноспособности СССР. Часть потенциала позднее восстановили. Так, уже с середины 1960-х начинается наращивание численности советских ВС, достигшей в итоге почти пяти миллионов человек. Однако было упущено много времени и потрачено денег и ресурсов.