28 декабpя 2001 года, завершены наземные испытания Ка-226-50 на заводе в Кумертау. Машину в воздух не поднимали: на это у заводчан нет разрешения. Но горячий запуск двигателей, испытание лопастей, апробация других систем машины прошли успешно. Дальше Ка-226-50 будет отправлен в Москву для прохождения испытаний на летном полигоне ЦАГИ. www.aviaport.ru/digest/2001/12/28/20892.html
На снимке Ка-226-50:

Раскраска в честь сегодняшнего праздника-Дня МЧС!

28 декабря 2010 года, катастрофа Ан-22А "Антей" (RA-09343), Тульская область, близ села Красный Октябрь, Чернский район, Министерство обороны РФ, ВВС, 6955 гв. АвБ (Мигалово)
Доставив в Воронеж истребитель МиГ-31 в качестве учебного пособия для обучения курсантов Воронежского военного авиационного университета, основной и сменный экипажи возвращались на свой аэродром. Самолет произвел взлет с аэродрома Балтимор в 20:51. Эшелон полета был задан 7 200 м. На 30-ой минуте полета, когда самолет находился в горизонтальном полете на высоте 7 167 м с приборной скоростью 373 км/ч, произошло резкое (менее чем за 2 сек.) отклонение руля направления с возникновением левого крена, скольжения и боковой перегрузки. Экипаж безуспешно пытался парировать увеличение углов крена и скольжения отклонением баранки штурвала на 2/3 хода вправо и предпринял попытку преодолеть усилия в 100 кг на педалях для отклонения руля направления в нейтральное положение. Левый крен продолжал расти с угловой скоростью до 10°/сек, а боковая перегрузка возросла до -0,38 ед. за 3 сек. Самолет приобрел тенденцию к снижению. Для его предотвращения экипаж отклонил штурвал «на себя» и через 3 сек. обратно в исходное положение. Вертикальная перегрузка увеличилась до 1,38 ед. Действия экипажа привели к превышению допустимого угла атаки при глубоком скольжении и сваливанию с переходом в штопор. В процессе неуправляемого падения произошло отделение некоторых элементов конструкции планера. В 21:23 самолет упал в лес, полностью разрушился и загорелся. Катастрофа произошла в 4,3 км от пос. Троицкое с азимутом 135° (координаты - 53° 15’ 47.6” 37° СШ 15’ 51.4” ВД) с уклонением влево от воздушной трассы Р231 (ОПРС Тербуны – ОПРС Мал. Скуратово) 3 065 м. Столкновение с землей произошло с углом наклона траектории 75°.
Погибло 12 членов экипажа.

В дополнение к сообщению Александра Николаевича Кандакова о сбитом 27.12.1962 года над Кубой U-2:
" 27 октября 1962 года, когда кризис достиг апогея, высотные разведчики У-2 вновь оказались в центре внимания. В Москве было известно, что Пентагон требует от президента принять решительные меры. Войска, ВВС и силы флота уже были в полной готовности к вторжению на Кубу. В Вашингтоне обстановка также была накалена до предела, о чем свидетельствовала тайная беседа между А. Добрыниным и Р. Кеннеди.
И вот в такой обстановке министр обороны США Роберт Макнамара получает донесение: в 11.20 (время вашингтонское) самолет У-2, управляемый майором Ч. Маултби, нарушил границу СССР и находится над Чукоткой. Когда министр узнал об этом, вспоминал присутствовавший в комнате генерал ВВС Д. Бэргинал, он «стал совершенно белым и закричал: «Это означает войну с Советским Союзом! Президент должен немедленно связаться с Москвой». И в крайнем возбуждении покинул кабинет». Президент отнесся к этому более спокойно. Он лишь сказал ставшую потом знаменитой фразу: «Всегда найдется сукин сын, способный испортить все дело»{462} .

А произошло вот что. Чарльз Маултби вылетел на У-2 с авиабазы Айельсон (Аляска) в район Северного полюса. Его задачей было взять пробы воздуха, чтобы определить, проводились ли в последнее время ядерные испытания на Новой Земле. В ходе полета из-за неисправности навигационного оборудования самолет отклонился от курса и оказался над Чукоткой. Он был обнаружен советскими РЛС. Навстречу ему взлетели два истребителя. Но он уже понял ошибку и обратился за помощью на свой аэродром. Ему на помощь вылетели два перехватчика F-102. Поскольку это были дежурные истребители, они имели ракеты «воздух — воздух», снабженные ядерными зарядами. Их задача была вывести Маултби на свой аэродром.
Таким образом, в воздушном пространстве СССР было уже три американских самолета, а навстречу им шли два советских истребителя. И это в пик карибского кризиса. К тому же Маултби находился в воздухе уже 10 часов, и у него кончалось топливо. Совершить посадку на советский аэродром он не имел права, так как самолет был буквально набит секретной аппаратурой различного назначения. Значит, в случае встречи предстоял бой и, возможно, с применением ядерного оружия. К счастью, наведение не состоялось. Советские истребители вернулись на свою базу. У-2 и F-102 ушли на Аляску. В Москве этот эпизод расценили реалистично: скорее всего У-2 заблудился.

Но на этом испытания того дня не кончились. Буквально через 2 часа над Кубой советской зенитной ракетой был сбит У-2 Рудольфа Андерсона, который проводил фотографирование ракетных позиций. Летчик погиб. Вот как описывает этот эпизод генерал-лейтенант Л. Гарбуз, заместитель по боевой подготовке И.А. Плиева: «Принимал решение на уничтожение самолета-разведчика генерал-лейтенант Гречко, заместитель командующего группой войск по ПВО». Оба генерала были на КП группы войск, они должны были руководствоваться приказом Плиева: «огонь открывать только в случае явного нападения». Но как это понимать? В течение 30 минут, пока У-2 летел над Кубой, их, как и подчиненных им командиров, терзали сомнения: считать этот полет «явным нападением» или нет. Несколько раз звонили Плиеву, но тот был где-то в войсках. Тем временем Р. Андерсон, выполнив задачу, уходил из воздушного пространства острова. Что делать? Гарбуз, получив сведения, что все позиции ракетчиков «засвечены», а самолет уходит, начал настаивать: «Надо действовать, Степан Наумович». Сбить самолет в той напряженной ситуации — значит взять ответственность на себя.… Гречко еще и еще раз звонит командующему, но трубка молчит. И тогда был отдан приказ: сбить. Дивизион майора И. Герченова справился с задачей. Если говорить официальным языком, то решение на пресечение полета определялось «оперативно-стратегической необходимостью не допустить получения руководством США сводных разведданных о ракетной группировке». Это, конечно, было весьма рискованное решение, но в обстановке того дня оно было объяснимо. Почему советские генералы решились на это? Потому что пункт приказа о том, что комплексам С-75 «Десна» «огонь открывать только в случае явного нападения» был сформулирован достаточно расплывчато. Отсюда и колебания в принятии решения.
Вот как дополняет рассказ генерала Гарбуза майор Николай Серовой, возглавлявший в тот день сокращенный боевой расчет на КП 27-й дивизии ПВО: «Вечером по телефону со мной связался командир дивизии полковник Георгий Воронков. Он передал мне следующее: «Николай Федорович (на Кубе советские военнослужащие носили гражданскую одежду и обращались друг к другу по имени и отчеству. — А.О.), получена шифровка — завтра с рассветом война. США официально предупредили наше правительство о своем решении нанести удар по Кубе. Приводи части дивизии в боевую готовность, но скрытно. Я выезжаю на командный пункт (КП)». Через несколько минут офицеры направлений доложили о готовности частей к ведению боевых действий — включены были все средства ПВО. Вскоре на КП прибыл полковник Воронков с офицерами полного боевого расчета».
По версии Н. Серового, именно Воронков, а не Гречко отдал приказ сбить У-2.
Генерал армии Плиев воспринял доклад об уничтожении самолета-разведчика в общем спокойно. Он только отдал приказ ускорить сбор данных и подготовить шифрограмму министру обороны. На основе ее Малиновский 28 октября в 10.45 отправит официальный доклад Хрущеву. Вот его текст:
«Сов. секретно.
Товарищу Хрущеву Н.С.
Докладываю. 27.10.1962 года самолет У-2 на высоте 16.000 м в 17 часов московского времени вторгся на территорию Кубы с целью фотографирования боевых порядков войск и в течение 1 часа 21 минуты прошел по маршруту Ягуахай, Сьего-Деавила, Камагуэй, Мансанильо, Сан-Луис, Гуантанамо, Престон.
В целях недопущения попадания фотодокументов в США в 18.20 московского времени этот самолет был сбит двумя зенитными ракетами 507-го зенрап на высоте 21.000 м. Самолет упал в районе Антилья. Организованы поиски.

В этот день было 8 нарушений самолетами США воздушного пространства Кубы. Р. Малиновский. 28 октября 1962 года 10.45 м»{463}.
Вскоре из Москвы в группу войск на Кубе пришла телеграмма: «Вы поторопились. Наметились пути урегулирования».
Риск был и в самом деле огромным. Когда У-2 был сбит, руководство Пентагона предложило президенту Дж. Кеннеди немедленно нанести удар по Кубе, но он не дал согласия. Степень риска понимали и в Советском Союзе. Потому Москва и упрекнула зенитчиков: ведь этот инцидент произошел в тот момент, когда перед Советским Союзом со всей остротой встал вопрос, как предотвратить развязывание глобального ракетно-ядерного конфликта, найти оптимальные пути скорейшего урегулирования кризиса.

Ожидали ответа на письмо Хрущева президенту Кеннеди. И вдруг две такие новости. Что это значит? Полет над Чукоткой теперь выглядел как последний разведполет перед нападением, а сбитый У-2 над Кубой мог только укрепить американцев в уверенности, что СССР тоже готов начать ядерную войну. И в Белом доме и в Кремле настроения были близки к панике.
Хрущев, узнав о гибели Андерсона, обрушился на министра обороны Р. Малиновского: «В чьей армии служит генерал — советской или кубинской?»{464} Он запретил открывать огонь по американским разведчикам, а также приказал никого не подпускать к нашим ракетам на Кубе. " (с)

Степанович,на посту 6993 на чертеже Су-17М,а на на фото Су-17М3. Неувязочка маленькая.

Маврик пишет: Степанович,на посту 6993 на чертеже Су-17М,а на на фото Су-17М3. Неувязочка маленькая.

Спасибо! Вроде как неувязочку "увязал"?

Отлично. Это на фото,которое во вложениях, тебя ввели в заблуждения неправильным названием.